Мальцев Анатолий Иванович
К 90-летию со дня рождения
27 ноября 1999 года исполнилось 90 лет со дня рождения выдающегося
математика академика Анатолия Ивановича Мальцева, работавшего в Ивановском
педагогическом институте с 1933 по 1960 год. 23 декабря 1999 года в
Ивановском государственном университете состоялось посвященное этой дате
расширенное заседание Ивановского математического общества, на котором
присутствовала дочь А.И.Мальцева - Людмила Анатольевна Беклемишева, доктор
физико-математических наук, профессор Московского физико-технического
института, выступившая с воспоминаниями о некоторых событиях в жизни своего
отца. Текст ее выступления, любезно предоставленный в наше распоряжение
Людмилой Анатольевной, приводится ниже.
Я расскажу немного о частной жизни Анатолия Ивановича.
Предки Анатолия Ивановича - потомственные стеклодувы на знаменитых
Мальцевских стекольных заводах, расположенных в Мещере - в глубине
Московской губернии. Меня нянчила бабушка Анатолия Ивановича. Она родилась
в этих краях еще при крепостном праве. Ее муж был мастером на заводе и
получил, как многие крестьяне при освобождении, фамилию хозяина. Между
прочим, это сослужило плохую службу его сыну.
В 1937 году отец Анатолия Ивановича Иван Александрович был арестован по
доносу как якобы наследник фабриканта Мальцева, В качестве вещественных
доказательств доносчик указал, что в доме имеется охотничье ружье, а в
чулане стена оклеена екатерининками - старыми царскими деньгами. Через
месяц Ивану Александровичу удалось освободиться, но после этого он вышел на
пенсию. Отец Анатолия Ивановича был мастером на том же заводе, что и дед, а
мать Анатолия Ивановича Пелагея Ильинична до замужества работала там -
делала стеклянные банки. (В те времена производство было ручное.) Детей у
них было шестеро, Анатолий Иванович был старшим. Еще до революции семья
переехала на Северный Кавказ; во время революции и после они много раз
переезжали, теряя все имущество. Отец Анатолия Ивановича был способным
человеком. Выйдя на пенсию, он стал художником.
Учительницей математики в школе, где учился Анатолий Иванович, была сестра
известного математика Степанова. Она заметила способности Анатолия
Ивановича и посоветовала ему поступать в Московский университет. Пелагея
Ильинична сшила ему брюки из своей парадной юбки и отправила учиться. В
университете Анатолий Иванович учился вместе со своей будущей женой и
такими знаменитыми впоследствии математиками, как М.В.Келдыш.
Из университетской жизни отца я знаю несколько забавных фактов.
Например, однажды моей маме (ее девичья фамилия была Гостик) было лень
сдавать экзамен по механике. Папа пошел за нее с ее зачеткой. Мама стоит в
коридоре, а из аудитории выходит профессор и говорит другому: "Какой
способный этот ваш студент Гостик!". Мама обмерла, но "пронесло"!
Папу с мамой распределили в г.Иваново. В это время эвакуированный в Иваново
из Риги университет распадался на многие институты. С начала образования
Педагогического института родители стали работать в нем. Им дали комнату.
По рассказам мамы, это было счастливое время: спали на матрацах,
постеленных на полу, ели на газете.
Научная работа Анатолия Ивановича началась еще на младших курсах
университета. Его учителями были П.С.Александров и А.И.Колмогоров, уже
тогда ученые мирового класса. Одна из первых научных работ Анатолия
Ивановича была опубликована в журнале Mathematische Annalen.
Анатолий Иванович работал в Иванове и одновременно учился в аспирантуре в
Москве. До 1961 года ему приходилось постоянно ездить из Иванова в Москву и
обратно, так как после аспирантуры он работал на полставки в Математическом
институте им. Стеклова. Эти поездки обычно совершались дважды в месяц. У
Анатолия Ивановича даже была специальная подушечка для поездок в поезде. 2
июля 1941 года Анатолий Иванович был вызван в Москву. В обстановке всеобщей
неразберихи он не попал в ополчение, а был эвакуирован вместе с Академией
наук в г.Казань.
В конце 1941 года он защитил докторскую диссертацию. Семья Анатолия
Ивановича (у него уже было двое детей) к лету 1941 года жила, как и многие
преподаватели института, в крыле студенческого общежития. Современное
здание института только начинало строиться. В начале войны общежитие было
занято под госпиталь. Нас выселили в комнату, переоборудованную из одного
из стойл царской конюшни, которая находилась на Рабочем поселке. Конюшни
были при доме, в котором, действительно, царь Николай II останавливался,
когда посещал Иваново-Вознесенск. Мы с мамой побывали там в 1979 году, в
этом помещении и сейчас живут люди, правда, с электричеством. В 1941 году
там было тесно, темно и сыро, на город надвигался голод. Мама вместе с нами
решила ехать осенью к родителям Анатолия Ивановича в поселок Юрино на Волге
(это между Горьким и Казанью). Ехали в ужасной тесноте; в Кинешме удалось
сесть на пароход с осужденными. Мой брат Аркадий был очень милый
шестилетний мальчик, и они его полюбили, поэтому ехать было хорошо; к тому
же пароход плыл до Горького без остановок. 4 ноября 1941 года на Юрино было
сброшено несколько бомб, не принесших, к счастью, большого вреда, кроме
паники. В то время ходили слухи, что это бомбы, которые немцам не удалось
сбросить на Горький. Однако сейчас в печати прошло сообщение, в котором
дается другое объяснение. В Юрино до войны располагался дом отдыха в бывшем
имении графа Шереметева. Туда были эвакуированы семьи наших правителей, в
частности там находилась дочь Сталина Светлана.
В 1944 году все вернулись в Иваново. Анатолий Иванович продолжал жить в
поездках между Ивановом и Москвой. Насколько я понимаю, он занимался
математикой везде: и на отдыхе, сидя на опушке леса, и в поезде. Он был
очень неприхотлив и прост и в одежде, и в еде, молчалив и сдержан в
общении. Чтобы не возиться с прической, он смолоду ежедневно брил голову.
Однажды под Новый год он пошел прогуляться по городу и принес две ржавых
селедки (в магазине ничего другого не нашлось), предложив маме приготовить
из них щи и утверждая, что это будет достаточно вкусно, как он помнит по
своему детству. Я ни разу не слышала от него бранного слова, не говоря уж о
том, чтобы ударить кого-либо из детей.
Имея большую семью и маленькую квартиру, он вставал очень рано и работал в
тишине, пока все спали. Скромность Анатолий Иванович считал необходимым
качеством порядочного человека. Как мне кажется, это чисто русская черта.
По рассказам моей мамы, на занятиях в университете он сидел обычно сзади и
вступал в дискуссию только тогда, когда преподаватель запутывался. А
однажды я ехала с ним в поезде и открыла учебник математики. Папа выразил
свое неудовольствие, сочтя это как бы бахвальством перед спутниками.
Однако он любил хорошие вещи и любил делать дорогие подарки друзьям и
родным. В честь окончания университета он повез меня на юг в царском вагоне
поезда. Это был, действительно, вагон, в котором раньше ездил царь. Купе
были двухместные, с удобствами, облицованные красным деревом. Во всем
вагоне было нас двое и проводник.
Анатолий Иванович очень любил музыку. Мама рассказывала, что до войны он
возил ее в Москву на концерты выдающихся музыкантов. В детстве он два года
учился играть на скрипке, играл на ней и позже. Теперь его скрипка у моего
младшего сына, он тоже математик, специалист по математической логике и
также очень любит музыку. В 1939 году Анатолий Иванович получил премию как
молодой выдающийся математик и купил пианино фирмы "I.Bach". Он научился
играть самостоятельно. Играл очень хорошо, с большим чувством. Когда-то в
университетские годы я приобрела гитару; он взял ее в руки, после этого я
занятия гитарой бросила, зная, что никогда так, как он, играть не смогу. Не
помню его пения, но помню, как красиво он умел насвистывать разные мелодии.
Приезжая в Москву, отец обязательно ходил со мной в консерваторию или в
Большой (а иногда и в Малый) театр.
Отдых в Иванове состоял в прогулках на природу. До войны это была компания
из семей Анатолия Ивановича, А.А.Виноградова, С.В.Смирнова и других его
друзей - в основном преподавателей пединститута. Помню, как мы выходили к
Уводи у деревни Авдотьино, папа перевозил нас через реку на спине или держа
за трусы, дальше шли к речке Чернавке, там бил красивый ключ.
Летом 1939 года отец совершил длинное путешествие по Волге на лодке в
обществе своих учителей П.С.Александрова и А.Н.Колмогорова, а также своего
друга, в то время, как и он, аспиранта, С.М.Никольского. Отец отлично
плавал и вообще любил воду, реку и море. После войны семья проводила лето в
деревне на Волге, позднее - на море в Леселидзе около Гагр.
Хотя Анатолий Иванович никогда не носил креста и не ходил в церковь, он был
однозначно предан принципам традиционного русского быта. Был женат
единственный раз, имел много (четверых) детей. В доме был строгий
патриархат. Однако Анатолий Иванович никогда не препятствовал работе и
учебе женщин своей семьи и с большим уважением относился к
женщинам-математикам (например, Э.Нетер или Людмиле Всеволодовне Келдыш).
Нас воспитывал в строгих правилах. Например, мне не разрешалось в школе
читать "Анну Каренину", я знала роман лишь по учебнику литературы. (Тем
самым тень на ее личность он бросил уже тогда, в 1947 году, когда нас учили
в школе, что Анна Каренина - образец борца за свободу.) Анатолий Иванович
никогда не был в комсомоле или партии, всегда отказывался от больших
руководящих должностей, учил скорее своим примером. Но я знаю, что директор
института советовался с ним по важным вопросам. В Иванове Анатолий Иванович
заведовал кафедрой.
В тяжелые времена он был осторожен в высказываниях, касающихся политики,
даже дома. Однажды, приехав в Москву (я была на втором курсе МГУ), он
пригласил меня поехать в одно место. На площади Дзержинского в скверике
около памятника первопечатнику Ивану Федорову он посадил меня на скамейку,
вручил сберкнижку и сказал: "Жди здесь. Если я не появлюсь через 2 часа,
снимай деньги и звони матери". Он появился скоро, через час, молча забрал
книжку, и мы вернулись домой. Недавно от его друга академика
С.М.Никольского я узнала, что его вызывал Берия для беседы о назначении
руководителем большого военного проекта. Отцу удалось уклониться без
вредных для него последствий. Однако математические беседы со мной он вел
часто и подолгу. Помню, однажды, плавая на лодке, он рассказывал мне план
составления книги по основаниям геометрии. Ее он, к сожалению, так и не
успел написать. Если бы ему не приходилось так много работать, чтобы
содержать большую семью! Замечу, что мои родители всю жизнь помогали своим
родителям. Ведь у дедушки пенсия была 12 рублей, а ни одна из бабушек
вообще не получала пенсии.
Помню также, как, приехав в Иваново на его 50-летие, я слушала подробное
изложение содержания его будущей книги по рекурсивным функциям. Отец всегда
излагал сложные вопросы так, чтобы и не специалист мог их понять, но при
этом не происходило отклонения от фактов!
В 1961 году семья Анатолия Ивановича переехала в Новосибирский
Академгородок, который только начинал строиться по инициативе Хрущева как
форпосг культурного развития Сибири. Это было трудное дело, после 50 лет
начать новую жизнь на новом уровне, с новыми коллегами, новыми учениками и
в новом, суровом климате. Эта перемена в жизни ознаменовалась и новым
направлением его математического творчества. Мама всегда могла наладить
быт, но в отношении здоровья не была для отца авторитетом. Помню, как в
Москве после избрания Анатолия Ивановича членом-корреспондентом Академии
наук нас посетила врач из поликлиники и попросила его зайти на
диспансеризацию. Когда Анатолий Иванович, придя домой, узнал об этом, он
сказал: "Передай врачу, что я уехал в длительную командировку и неизвестно,
когда вернусь". Это, на мой взгляд, также наше традиционное отношение к
своему здоровью - по остаточному принципу!
Первый подрыв здоровья, вероятно, произошел после войны, когда отец писал
учебник по линейной алгебре. Это был первый в СССР, да, кажется, и в мире,
такой учебник. По существу, в нем был создан новый предмет. За этот учебник
Анатолий Иванович получил Сталинскую премию.
Летом 1967 года в Новосибирске проходила большая международная
математическая конференция. Анатолий Иванович был ее главным организатором
и руководителем. Одновременно в Новосибирск приехали старшие дети с
семьями. Гостила еще и бабушка. Было очень жарко - до 40 градусов. Нагрузка
оказалась непосильной для Анатолия Ивановича. В последний день конференции,
проводив гостей, Анатолий Иванович ночью, во сне, умер. Ему было 57 лет. Он
мечтал на старости лет писать книги. Многое из задуманного осталось только
в планах.
Добавлю, что в течение многих лет в Иванове Анатолий Иванович был депутатом
сначала областного, а затем Верховного Совета. Впервые его выдвинули
депутатом блока коммунистов и беспартийных как первого и единственного в
Ивановской области члена-корреспондента Академии наук. Я помню, что его
обязанности, помимо участия в сессиях, состояли в приеме граждан раз в
неделю. Ему полагалось на расходы по депутатству 60 рублей в месяц.
Граждане, которые к нему приходили, часто обращались за материальной
помощью; он ее и давал из своего кармана. Иногда его обманывали. Никакого
аппарата ему в помощь не полагалось.
После 1960 года Анатолий Иванович был выбран академиком и работал
заведующим отделом в Сибирском отделении АН СССР, а также заведовал
кафедрой алгебры в Новосибирском университете.
Мой рассказ может показаться кому-то необъективным, но ведь я его дочь,
которая очень его любила. Приведу в заключение высказывания известных мне
людей, знавших Анатолия Ивановича. Однажды мне передали слова профессора
Лунца, который учился вместе с ним: "Это был деревенский парень с манерами
французского дворянина XVIII века". С. М. Никольский говорил мне, что
Анатолия Ивановича все уважали за необыкновенную зрелость суждений и сам
он, будучи на 6 или 7 лет старше Анатолия Ивановича, всегда слушался его
советов.
ИвГУ: Математический факультет. Главная страница